Доброй традицией у отдела профориентации и профессиональных компетенций Филиала областного Дворца стало посещение и поздравление ветеранов с праздничной датой.
Мы пообщались с Курилович Татьяной Михайловной, бывшей малолетней узницей концлагеря «Озаричи».
Детства у Татьяны Михайловны не было, его отобрали немецко-фашистские оккупанты. Холод, голод, боль и страх врезались в память на всю жизнь так сильно, что до сих пор воспоминания о тех страхах войны вызывают слезы не только у неё самой, но и у всех её слушателей.
Татьяна Михайловна попала в концлагерь Озаричи, когда ей было всего пять лет, старшей сестре – восемь, а младшему братику – три годика.
– Отец Михаил Трофимович воевал на фронте в это время, а мама Ирина Ивановна осталась с нами в деревне. Пришли в дом немцы и сказали, чтобы мы собирались, что нас повезут в безопасное место, что в их деревне Красновка (Светлогорский район, ранее Могилевская область, сейчас Гомельская) будут проходить боевые действия, – вспоминает Татьяна Михайловна. – Мама собрала необходимые вещи и нас повезли в крытых брезентом машинах. Машины часто буксовали по бездорожью, а так как их было много, на дорогах образовывались колеи. В эти колеи немцы бросали стариков и слабых, чтобы закрыть глубокие ямы и можно было двигаться дальше.
У Татьяны Михайловны бегут слезы. В комнате наступила тишина.
– Мы вышли из машины и увидели название этого «безопасного» места — «Лагерь смерти». Везде стояли вышки, а на них немцы с собаками, вокруг колючая проволока.
Снег, болото, холод и открытое небо, только это было у пятилетней Танечки на ближайшие четырнадцать дней, превратившихся в вечность.
– Очень много людей умерло, тысячи… Немцы специально бросали кусочки хлеба, зараженные тифом, которые ели дети – так заразился весь лагерь. От тифа умер и мой трехлетний братик. Некоторых детей сразу расстреливали, а фашисты смеялись, когда матери пытались спасти их. Нельзя было разводить костры, а погода была скверная: то дождь, то снег, то пронизывающий ветер, то мороз. Приходилось ложиться на снег или на трупы, которых после каждой ночи оставалось до нескольких десятков, а может даже сотен. Их долго не убирали, а потом складывали штабелями, за которыми прятались уцелевшие люди.
Снова наступает тишина, Татьяна Михайловна вытирает слёзы.
– Есть и пить было нечего, кроме того, что собрали с собой в дорогу, поэтому приходилось растапливать в ладошках снег и пить его, либо болотную жидкость и так утолять голод. Страшно, мои девочки, ой, как страшно, не дай бог такого никому, не дай бог, – сквозь слезы повторяет Татьяна Михайловна.
День освобождения из лагеря пятилетняя девочка запомнила на всю жизнь.
– Наступило утро, на вышках не осталось ни одного нациста, ни одной собаки, никого не было в лагере. Люди рванули к колючей проволоке, но вся земля за ней была заминирована. Столько людей подорвалось, столько погибло, вся земля окрасилась в красный. За четыре дня нашим солдатам удалось разминировать дорожку, по которой след в след выводили людей из лагеря. Так вышли и мы с мертвым братиком на руках. Из пятидесяти тысяч узников погибло около двадцати тысяч.
Воспоминания о том страшном времени причиняют боль до сих пор…
Поэтому за чаем Татьяна Михайловна рассказывала о детях, внуках и правнуках, сердечно, тепло, с любовью.
– Цените то, что у вас сейчас есть, мои детки, и не дай бог вам пережить того, что пережили мы, – сказала она нам на прощание.
Белорусский народ не должен забывать о страшных годах войны, о бедах, которые принёс фашистский режим.
Нашим ветеранам, которые стали последними свидетелями и очевидцами тех лет, мы желаем долголетия, крепкого здоровья и мирного неба.
На фото: Курилович Т.М.